Собака (1990)
Я не любил ходить по этому переулку. Длинный, заросший травой, он казался ненужным, как аппендицит. Здесь редко случалось кого-нибудь встретить; городской шум сюда не проникал; вдоль переулка, на всем его протяжении, тянулись густые сады с прижатыми к ним ветхими заборами; под заборами рос бурьян и валялся мусор.
Даже домов отсюда не было видно. Они находились с другой стороны, за садами. Единственный дом, который выступал фасадом к переулку, был старый, запущенный, с просевшей кровлей и треснутыми стеклами. С трудом верилось, что в нем кто-то обитает, однако возле дома сидела на цепи большая собака.
Эта собака чуяла меня всегда метров еще за сто и встречала таким яростным лаем, словно ожидала появления какого-нибудь невероятного злодея. Чем ближе я подходил, тем сильнее она лаяла; когда же я шел мимо самого дома, – она уже захлебывалась, хрипела и бешено бросалась в мою сторону, забывая, что ее держит цепь. Цепь швыряла ее обратно – собака бросалась снова и снова, и в желтых ее глазах было столько неподдельной решимости разорвать меня на куски, что ноги мои как-то сами собой начинали двигаться быстрее, спеша покинуть злополучное место. И долго еще мне вслед раздавался негодующий лай, от которого я чувствовал себя так, будто только что сделал что-то нехорошее и скрылся, а теперь это нехорошее обнаружили и подняли шум.
Исступленная ярость собаки в глухом, Богом забитом переулке действовала на меня тем более неприятно, что вокруг никого не было – только я и она.
Ходить тут я не любил.
Но однажды переулка я не узнал. Посреди него прорыли траншею. Откуда-то, нарушая привычную тишину, доносился рокот мотора. Пройдя чуть дальше, я увидел экскаватор, который зубастым ковшом со скрежетом вгрызался в землю. По краям траншеи стояли несколько рабочих. Некоторые перекрикивались сквозь шум мотора; другие курили, молча смотрели вниз, деловито туда плевали…
Через пару дней мне снова довелось тут быть. Переулок менялся на глазах: в траншее лежали теперь трубы, везде валялись материалы, инструменты; стоял такой же шум – только вместо рокота экскаватора по всему переулку слышалось монотонное кудахканье трактора с прицепом. В тракторе, однако, никого не было: рабочие – расположившись на травке – обедали и громко о чем-то спорили…
Но когда, спустя неделю, я опять оказался в переулке – там все уже было по-старому. Установилась прежняя тишина, и лишь черный шрам нарушенной почвы напоминал о траншее… Хотя, казалось, чего-то уже не хватает. Я долго не мог сообразить, чего именно… Но увидел собаку и все понял… Она лежала возле своей будки, положив голову на лапы и… молчала. Она даже не повернула голову в мою сторону. Глаза ее были пусты и печальны.
(1990).
Опубликовано в журнале «Порог» (в начале 90-х).